Анонсы

23 февраля 2016
В Екатеринбурге прославлен новый святой – врач Евгений Боткин!

Лейб-медик императора Евгений Сергеевич Боткин родился и вырос в православной семье и всю свою жизнь, до мученической кончины оставался верным чадом Русской Православной Церкви. Его отец, известный русский врач - терапевт, профессор Медико-хирургической академии Сергей Петрович Боткин был глубоко верующим человеком, у которого главными правилами жизни были любовь к ближнему, чувство долга, жажда знаний. Он был знаком с прав. Иоанном Кронштадтским и говорил: «Батюшка и я — коллеги, только я врачую тело, а он  — душу». Сергей Петрович заботился о духовном воспитании своих детей. Он старался, чтобы они, даже находясь на отдыхе, могли ходить на богослужения, и с этой целью построил в своем финском имении храм. В прошении к архиерею С.П.Боткин писал: «Так как по финляндским законам всякий землевладелец имеет право строить на своей земле,  что ему угодно, то я в купленном мною имении Култилла... затеял построить православную церковь, ввиду того, что кругом меня мызы принадлежат все больше русским владельцам, и между тем нигде вокруг не имеется русской церкви». Это свидетельствует о том, какое большое значение придавалось православному богослужению в семье Боткиных. В то время, когда в среде русской интеллигенции наблюдалось охлаждение к религии, Сергей Петрович не отступал от православной веры и заботился о сохранении и укреплении ее в своих детях.

Ценнейшие исторические источники, раскрывающие духовную жизнь Е.С.Боткина,— его письма. Так, например, его письмо из Ливадии от 5  апреля 1914 г. свидетельствует, что он строго соблюдал уставы Русской Православной Церкви. Он так описывал свою жизнь в Крыму: «Даже в Ливадии хожу только в церковь и к завтраку. Я все-таки все время был занят, так как церковные службы берут много времени... Долгие службы, благодаря дивному служению отца Александра, простаиваются легко,  производят сильное впечатление и надолго создают особое настроение. В четверг мы все приобщались, и я не мог удержать слезы умиления, когда Царь и Царица клали земные поклоны, кланялись нам многогрешным: и вся Царская семья приобщалась. <...> Создается настроение, при котором Светлое Христово Воскресение действительно почувствуешь Праздником Праздников». Его дочь Татьяна Мельник-Боткина вспоминала: «Отец соблюдал пост со всей строгостью».

В письмах Евгения Сергеевича часто встречаются размышления о вере и о христианских добродетелях. Особенно ценны письма, написанные в Тобольске и Екатеринбурге. Именно благодаря им можно понять внутреннее состояние Е.С.Боткина в тяжелый период заключения.  Евгений Сергеевич относился к происходившему вокруг него кротко, без раздражения, он не жаловался ни на условия проживания, ни на климат, ни на грубость охранников, но сохранял благодушие и даже находил поводы для радости. В Тобольске Е.С.Боткин тоже регулярно посещал храм. О своем внутреннем состоянии в этот период Евгений Сергеевич писал брату Петру: «Ты с драгоценным для меня доверием поинтересовался моей деятельностью в Тобольске. Что же? Положа руку на сердце, могу тебе признаться, что там я всячески старался заботиться „о Господнем, како угодити Господу“...

Как видно из писем, Евгений Сергеевич постоянно молился о себе, о детях, о Родине: «Какие пожелания высказать мне ко дню твоего Ангела? — писал он Георгию, — Боже мой! Их столько, и вместе с тем они все сводятся к нескольким молитвенным словам, которые я по стольку раз на дню в душе обращаю к Богу: „Не покидай их !“. Но не покинул ли Он уже нашу Родину?... А я еще верю, что Бог не покинул Россию». «Поддерживает только молитва и горячее безграничное упование на милость Божию, неизменно нашим Небесным Отцом на нас изливаемую»10,— откровенно сообщал он в другом письме. В тобольской ссылке Евгений Сергеевич еще сильнее прилепился сердцем к Богу. В одном из писем он писал сыну Юрию, что порой даже думает об уходе в монастырь: «А если б вас (детей.— Сост.), не дай Бог, у меня не стало, — поступил бы здесь в какой-нибудь монастырь»11.

На основании этих слов можно предположить, что мотивами решения Е.С. Боткина остаться при Царской семье были не только исполнение врачебного долга, но и, главное,—  глубокая сердечная вера. Все испытания Евгений Сергеевич переносил с твердостью и мужеством, без какого-либо ропота или смятения. В письме к брату Александру от 26 июня  / 9  июля 1918  г., начатом за неделю до расстрела, он писал: «Дорогой мой, добрый друг Саша, делаю последнюю попытку писания настоящего письма,— по крайней мере, отсюда,— хотя эта оговорка, по-моему, совершенно излишняя: не думаю, чтобы мне суждено было когда-нибудь откуда-нибудь еще писать,— мое добровольное заточение здесь настолько же временем не ограничено, насколько ограничено мое земное существование.  В сущности, я умер,— умер для своих детей, для друзей, для дела... Я умер, но еще не похоронен, или заживо погребен,— как хочешь: последствия почти тождественны. <...>  У детей моих может быть еще надежда, что мы с ними еще свидимся когда-нибудь и в этой жизни... но я лично этой надеждой себя не балую, иллюзиями не убаюкиваюсь и неприкрашенной действительности смотрю прямо в глаза. <...> Ты видишь, дорогой мой, что я духом бодр, несмотря на испытанные страдания, которые я тебе только что описал, и [б]одр настолько, что приготовился выносить их в течение целых долгих лет. Меня поддерживает убеждение, что „претерпевший до конца, тот спасется“12»13. Как видно из этого письма, доктор Боткин, видя мучительную неопределенность положения узников, был готов и к смерти, и к тяготам длительного заключения, укрепляя и поддерживая себя верой в Бога. Свои душевные силы Евгений Сергеевич укреплял словами Господа о том, что спасение души стяжевается только терпением. 4/17 июля 1918 г. Евгений Сергеевич Боткин был убит вместе с Царской Семьей в подвале Ипатьевского дома. За несколько лет до кончины Евгений Сергеевич получил титул потомственного дворянина. Для своего герба он выбрал девиз: «Верою, верностью, трудом». В этих словах как бы сконцентрировались все жизненные идеалы и устремления доктора Боткина. Глубокое внутреннее благочестие, самое главное — жертвенное служение ближнему, непоколебимая преданность Царской Семье и  — верность Богу и Его заповедям во всех обстоятельствах, верность до смерти.

Из доклада «Преданные слуги Царственных Страстотерпцев:

подвиг веры и верности»

монахини Евстафии (Морозовой),

насельницы Александро-Невского Ново-Тихвинского монастыря,

помощницы председателя комиссии по канонизации святых

Екатеринбургской митрополии

Полный доклад монахини Евстафии (Морозовой), а также сборник докладов конференции «История. Богословия. Церковь» вы можете найти на сайте:  http://epds.ru

 

 

 

Другие новости